Мик в Кардиффе – он сам себе поверить не может. Кто бы мог подумать, что жизнь будет и за пределами Лондона? Что и тут всё не так плохо, точно как Ливерпуле. Было. До определенного момента.
Мик трет глаза: не такая уж Кардифф и деревня, как заявляла мама. Мик говорит ей:
-Вот это мой подъезд. Тут мы с Ирвином нашли неплохое жилье.
И крутит камерой мобильника по сторонам, чтобы мама сама убедилась в правдивости слов.
Маме идея переезда пришлась совсем не по душе. Когда Мик звонил ей с автобусной остановки, только-только закинув пожитки в багажный отсек, мама пришла в бешенство. В голосе – забота и обеспокоенность, мамины слова были:
-Микки, ты совершаешь ошибку.
А между строк даже Ирвин мог расслышать: «Микки, лучше бы ты катился к отцу, чем в этот треклятый Кардифф».
Знаете, почему? Потому что мама очень любит Мика, без сомнений.
Мик в Кардиффе.
Знаете, почему?
Потому, что все блондинки стервы.
-Похоже на тот, что был в Ливерпуле, - говорит телефон.
Но это не Ливерпуль.
Это Кардифф.
Знаете, почему?
Потому, что все немки шлюхи.
-Надеюсь, вы с Ирвином не притащили еще одного кота? – говорит телефон.
Мик крутит камерой мобильника по сторонам, чтобы мама сама убедилась, нет надобности приезжать. Что всё хорошо.
Что у Мика есть деньги, и он вот-вот найдет работу.
Мику 23, но он до сих пор скрывает от родителей, что курит. Мама разрывается пикселями, время от времени теряются буквы и целые слова, так что приходится напрягаться, чтобы понять хоть что-нибудь. Батарея садиться. Рука устала держать телефон. Мама всё еще сводит брови к переносице, но нечеткое изображение разглаживает морщинки на ее лбу.
Всё это начинает действовать на нервы. Мику хочется поскорее домой, под одеяло, поныть на плече Ирвина, зарыться лицом в толстый волосатый зад Лео.
-Всё равно не понимаю, почему ты уехал из Ливерпуля, милый, - говорит телефон.
Раздражение, переходящее в бешенство.
-Ты же только-только устроился на работу, и опять будешь дома сидеть? – говорит телефон.
Мик жмет кнопку сброса.
-А как же та милая девушка? Вы расстались? – успевает телефон.
Мик жмет кнопку выключения. Заряда – 3%, почти не соврал, что батарея сдохла. Лезет за пачкой в карман – но там пусто, и это последняя капля.
Почти захлебываясь злобой, бубнит себе под нос:
-Это Кардифф, блять, Кардифф!
Мику хочется поскорее домой, усесться на подоконник с Ирвином, возможно, с какой-нибудь дешевой водкой из магазинчика на углу, прокурить все шторы и руки. С силой хлопая дверью, топает по ступенькам – шаги эхом отдают на весь подъезд, кнопка лифта загорается, Мик входит внутрь, нажимая цифру 7.
Блаженный момент так близко, его от Мика отделяет какая-то девица, проскользнувшая в последнюю секунду. С ней вместе огроменный букет красных роз, такой большой, что едва умещается в руках.
И тяжеленный наверно, думает Мик, прежде чем припоминает многочисленные пакеты и связку надувных шариков.
Сердце щемит.
Какая-то девица в легком платьице, ничего примечательного.
Так он видит девушку, даже если сейчас они в Кардиффе.
Даже если тут нигде не рушится потолок.
-Дорого наверно обошелся? – заводится Мик.
Оглядывает девушку с ног до головы:
-А я такой спер однажды.
Знаете, почему?
Потому, что все блондинки стервы.
-Хуйня всё это, ваши цветы, - заводится Мик.
Хочется поскорее домой, усесться на подоконник с Ирвином, прокурить толстый волосатый зад Лео, наглотаться самой дешевой водки.
Знаете, почему?
Лифт вздрагивает и плавно останавливается где-то между четвертым и пятым. Даже если тут нигде не рушится потолок.
И это последняя капля.
Мик набирает воздуха, чтобы крикнуть, багровея лицом:
-Бля, ты на какие кнопки жмешь, идиотка?!